Все и немного больше - Страница 92

— Джошуа, — сказал она, — зачем ты себя так ведешь? Мы оба любим Билли, оба хотим ему добра… И Линка ты тоже любишь, ты не можешь этого отрицать.

Джошуа глотнул из бокала и швырнул его в камин, где он разбился вдребезги.

— Да, — горестно сказал он. — Я люблю Линка.

— Тогда зачем разрушать нашу жизнь?

— Вы только послушайте ее, Господи Боже мой! «Тогда зачем разрушать нашу жизнь?» — повторил Джошуа, имитируя интонацию Мэрилин. — Неужели за все эти годы ты так и не поняла, какие чувства я к тебе испытываю? Или я такой уж непонятный? Я ничего не могу с собой поделать! — Он взглянул на Линка. — А ты уноси свою лауреатскую еврейскую жопу из моего дома!

— Пошли, Мэрилин, — ровным голосом сказал Линк.

— Скажи Билли, что я повидаюсь с ним позже.

— Что еще я должен сказать тебе, чтобы ты наконец поняла? — Лицо Джошуа исказилось, когда он, встав, сверху посмотрел на жену. — Выбирай между моими сыновьями. Ты можешь выбрать того или другого. Но не двух одновременно.

Зазвонил телефон, но ни Джошуа, ни Мэрилин не сделали попытки подойти к нему. Он стоял, чуть покачиваясь, она — держась за стол, и оба продолжали неотрывно смотреть друг на друга. Наконец телефон замолк — либо звонивший потерял надежду, либо кто-то взял параллельную трубку.

В налитых кровью глазах Джошуа читались опасная сила и непреклонность. Это было противостояние отнюдь неравных противников. Однако Мэрилин сражалась за то, что любила больше всего на свете, — за Линка и Билли.

— Судьи отдают детей матери, — сказала она.

— Ты хочешь сказать, что собираешься пройти через развод? — В его голосе прозвучало недоумение.

Она кивнула.

— Ты хочешь сказать, что собираешься забрать у меня Билли?

— Я заберу его, Джошуа.

Он посмотрел в окно, где Перси сачком с длинной ручкой пытался выудить листья эвкалипта из бассейна. Мэрилин протянула руку, словно желая коснуться широких, трясущихся плеч мужа, но Линк взял ее за руку и потащил из этой спартанской комнаты.

В воскресенье, пока Линк оформлял их пребывание в мотеле, она стала звонить Леланду Хейуорду, чтобы узнать, как он сможет решить вопрос о приостановке ее контракта. Нельзя сказать, чтобы Мэрилин особенно жаждала перемирия с «Магнум пикчерз», — она предпочла бы вернуться в Детройт с Линком. Но ей нужны были деньги, деньги, деньги, чтобы заплатить высококлассным адвокатам и заполучить Билли. Поэтому волей-неволей работать ей придется.

Секретарь тотчас же соединил Мэрилин с агентом, который весьма доброжелательно поприветствовал ее и сказал, что пытался связаться с ней. Компания «Метро» мечтает пригласить ее для участия в легкой комедии в паре с Джином Келли, и, если она позвонит в «Магнум пикчерз» в понедельник, ей все простят.

— Вы слышали, что я ухожу от Джошуа?

Вместо того, чтобы ответить прямо, агент обратился к четырнадцатому пункту ее контакта.

— Вы подписали это, и я вам зачитываю его: «Не совершать действий и избегать ситуаций, а также не делать заявлений, которые порочат, дискредитируют… в глазах публики, вызывают скандал, выставляют в смешном виде, шокируют или оскорбляют общественность, что может бросить тень на компанию…»

— Развод не является аморальным поступком.

Четырежды женившийся Хейуорд с готовностью согласился с этим.

— Но позвольте мне быть совершенно откровенным, Мэрилин. Гаррисон говорит, что, прежде чем переступить порог «Магнум пикчерз», вы должны дать обещание не допускать никаких глупостей со своим пасынком.

Небо было в тучах, и море казалось мрачным.

— Может, я должна отдать вам еще и десять процентов своей любви?

— Мэрилин, не я придумываю правила. Этот скандал с Бергман напугал всех… Прокатчики не желают связываться с ее новым фильмом.

— Линк собирается в Детройт, — пробормотала она.

— Хорошо. Значит, мы займемся делом.

— Мне нужны деньги… Много денег.

Леланд сказал, что постарается выбить разумную прибавку в зарплате.

37

Главный дизайнер «Магнум пикчерз» компенсировал недостаток роста своего босса тем, что водрузил громадных размеров стол на возвышение. Мэрилин, думавшая сейчас лишь о том, чтобы добиться зарплаты, которая решит ее проблемы, стояла на толстом ковре перед этим устрашающим алтарем и слушала, как Арт Гаррисон бурно выражал свое возмущение ее самоуправством. Впредь она не должна выкидывать таких номеров, а также должна поставить крест на своей кровосмесительной связи. В противном случае она окажется в очень серьезной беде.

Под очень серьезной бедой — эти слова были произнесены зловещим полушепотом — подразумевалась вполне определенная вещь: Мэрилин попадет в черный список. Нечто неосязаемое и недоказуемое, черный список был крайним и последним средством борьбы студий против алкоголиков, гомосексуалистов или любителей скандалов из числа знаменитостей. Это было даже более страшным проклятием, чем папское отлучение от церкви, ибо отлученный может по крайней мере примкнуть к какой-нибудь другой церкви, чтобы молиться Богу. А вот это отлучение все соперничающие друг с другом студии соблюдали неукоснительно. Попавший в черный список актер, будь он звездой любой величины, перед голливудской камерой больше никогда не появлялся.

Мне нужны деньги, мне нужны деньги, повторяла про себя наиболее ценная собственность компании — Рейн Фэрберн. Она кивком подтвердила согласие.

Чтобы несколько смягчить ультиматум, голос, идущий с возвышения, дал Мэрилин разрешение порвать с Джошуа. Но — погрозил ей волосатый палец — чтобы без всяких там эдиповых штучек. После этого снова был пролит бальзам ей на сердце. «Магнум пикчерз» великодушно устанавливает ей зарплату в размере тысячи долларов в неделю. Прибавка была скудной по сравнению с подлинной ценностью Рейн Фэрберн, но Мэрилин вынуждена была пробормотать слова благодарности. У Гаррисона существовал ритуал — лично вручать самым знаменитым из своих вассалов первый чек с прибавкой. Мэрилин поднялась на три невысокие ступеньки и приняла из рук босса желтую бумажку, которая обычно по почте направлялась в канцелярию агента. Не взглянув на чек, она сунула его в сумочку.